Дом на взгорке

Дом стоял на взгорке, но был так тускл и приземист, что совершенно терялся в обступивших его плотным кольцом зарослях разнокалиберного кустарника. С развалом Советского Союза много таких брошенных домов появилось на Севере и Дальнем Востоке. Обычно их ждала быстрая и незавидная судьба быть разобранными по брёвнышкам, а этот как-то устоял. И привлек внимание Гвоздя. Такое укромное местечко как нельзя лучше отвечало его планам. Гвоздь  не был хорошим парнем. В деньгах он нуждался, но к любому виду труда питал физическое отвращение. И даже срок, полученный за мелкий грабеж, не натолкнул его на мысль о смене мировоззрения. Свой арест Гвоздь посчитал неприятным стечением обстоятельств, случайным недоразумением. В тот раз невысокий и далеко не атлетического телосложения мужчина, которого Гвоздь опрометчиво решил избавить от тяжести кошелька, оказался не только мастером единоборств, но и служащим полиции. В мгновение ока скрутив горе-грабителя, он отволок его в отделение.

Человек с мозгами и преступными наклонностями на месте Гвоздя задумался бы и нашёл более безопасный способ обогащения. Человек просто с мозгами взялся бы за ум и прекратил заниматься ерундой. Гвоздю мозгов не хватало, зато преступных наклонностей было хоть отбавляй. Поэтому он придумал, как ему казалось, хитрую, а на самом деле примитивную схему, суть которой сводилась к выслеживанию нетрезвых любителей одиноких променадов в тёмных закоулках. А для пущей страховки Гвоздь обратился к родственным душам таких же, как он, сухопутных флибустьеров.

С одним он свёл знакомство во время отсидки, другим был давний приятель Гвоздя, с которым они нашли общий язык еще в школе. Шило и Мыло, так их звали. Стоило мимоходно-мимолётно взглянуть на их лица и сразу становилось ясно: весь свой недюжинный потенциал интеллекта они скрыли в штанах. Этими местами, которые под штанами, они чаще всего и думали. Иногда даже двумя одновременно. Оба охотно приняли предложение Гвоздя. А наличие «базы» в виде старого заброшенного, но ещё крепкого дома, привело их в восторг. Авторитет Гвоздя мгновенно вырос, и его единогласно избрали боссом. Столь же быстро и единодушно было решено отправляться в набеги именно отсюда. Из гавани, как окрестил дом в порыве радостного вдохновения Мыло.

Всё бы ничего, да вот беда: не так много, как хотелось бы новоявленной гоп-компании, бродило по округе пьяненьких беспечных горемык. А те, что попадались, частенько оставляли всю наличность там, где приходили в состояние неустойчивого стояния на ногах. Порою барражирование ночных улиц вообще проходило впустую, приходилось возвращаться несолоно хлебавши. И если раньше одному Гвоздю добычи кое-как хватало, то при дележе на троих её размер ощутимо уменьшился. Энтузиазм наших бродяг бильярдным шариком покатился по наклонной плоскости. Настроение падало. Барометр поднимался. В воздухе пахло грозой и чем-то непотребным.

И тут Гвоздь проявил себя великим вождём и прирождённым лидером, предложив выход из ситуации. Ему давно уже приглянулась заправочная станция, стоящая на выезде из комплекса крытых автостоянок. Точнее, не сама станция, а небольшой торговый павильон, находящийся рядом с ней. Наплыв покупателей в павильоне был всего дважды в день, когда обладатели колёс выезжали на работу и когда они возвращались домой. Час-два утром и два-три часа вечером. Поскольку в непосредственной близости не было ни оживлённых улиц, ни жилых домов, поток посетителей к полуночи превращался в тонкий ручеёк и скоро окончательно иссыхал. До пяти утра.

Всё это Гвоздь выяснил давным-давно, ещё до ареста. Но тогда он был один. А в павильоне обычно сидели две женщины. Одна – продавщица павильона, другая – с автозаправки. У обеих не было клиентов, и женщины коротали ночь за разговорами и чаепитием. Кроме того, в подсобке в ожидании машины, привозящей в пять-полшестого утра новые партии товара, спал молодой парень, и Гвоздя смущала лёгкость, с которой тот ворочал ящики и коробки. Пришлось Гвоздю облизнуться и отказаться от искушения воплотить в жизнь своё жгучее, но опасное желание.

Теперь же у него имелись помощники, вероятность успеха повысилась. Просидев пару ночей в собственной колымаге неподалеку от объекта его интересов, Гвоздь убедился, что никаких изменений в режиме работы не произошло. Когда Шило и Мыло услыхали о беспроигрышном варианте, обещающем солидное утяжеление карманов, они повеселели и воспрянули духом. На их измученные души живительным бальзамом легло известие, что добыча была гарантирована, поскольку суточная выручка уезжала на машине, доставляющей товар. После бодрого обсуждения плана, который представил Гвоздь, троица разошлась до субботней ночи в отличном настроении. Жизнь налаживалась и обретала смысл.

 

* * * * *

 

-  Где чёрт носит Гвоздя? – сказал Шило, тасуя колоду карт. – Сам грозил, чтоб к часу ночи были как штык, а сам шляется неизвестно где.

Они сидели за столом в скудно обставленной мебелью комнате с окнами, забитыми наглухо листами железа. Освещалась комната тусклой лампой от маломощного генератора в подполе.

- Времени ещё вагон, успеем, – Мыло бросил на стол карандаш, которым писал на листке бумаги, – сдавай. Четыреста двадцать восемь на двести два.

- С какого перепуга двадцать восемь!? – возмутился Шило. – Считай по новой.

- Валет, послед, Бэлла…

- А, Бэлла, всё правильно, забыл.

- Тренируй память, сапог, – наставительно произнёс Мыло, поднимая сданные карты. – Гля-ка, снова черва козырь. Пас.

- Пас.

- Пас.

Шило задумался.

- Ладно, пика.

Они по очереди взяли с колоды досдачу.

- Блин, надо было черву играть, у меня терц – сказал Шило, выкладывая на стол три карты.

- Не пляшет, у меня старше, – Мыло тоже показал свою тройку.

- Чего ты гонишь? Черва старше пики!

- Пика козырь, – напомнил Мыло, – учи матчасть, сапог.

- Ты достал уже, какой я тебе Сапог, я – Шило! Хочешь, чтоб я тебе сделал больно?

- Да Шило ты, Шило. Только играешь как сапог.

Некоторое время они молча перекидывались картами.

- Хватит, – вдруг объявил Мыло.

- Считай, – упавшим голосом произнёс Шило. Его сегодняшний проигрыш становился угрожающе большим.

- Терц, манела, тридцать четыре. Два туза, десятка, тридцать два. Два вальта и дама. Ровно!

Под этот возглас открылась дверь, и в комнату вошёл Гвоздь, ведя с собой какого-то молодого паренька.

- Здорово, братва! – браво приветствовал корешей босс. – Принимай пополнение.

- Что за пацан ещё такой? – подозрительно хмурясь, Шило недружелюбно уставился на парнишку, который неуверенно мялся у порога.

- Мой какой-то там -юродный брательник. Приехал к нам поступать в у-ни-вер-си-тет, – по слогам выговорил Гвоздь трудное слово.

- Ну и хрен бы с ним, тут-то он зачем? Слушай, – Шило поднялся во весь свой немалый рост и демонстративно расправил плечи, – не нравится он мне! Давай я сделаю ему больно.

- Осади, дурень! – Гвоздь прошёл через комнату и уселся на старый продавленный диван. – Сами же говорили, что на всякий случай было бы неплохо иметь водилу. Вот он и будет водилой.

Гвоздь похлопал рукой рядом с собой:

– Лёха, падай сюда. На дело рано ещё, перекантуемся здесь пару часиков.

- Толя, ты мне так и не сказал, что за дело, – проговорил парнишка, осторожно пристраиваясь на диване.

- Дело на мульон баксов! – Гвоздь захохотал. – Не бзди, тебе понравится, отвечаю.

- Не понял, ты чего, пацана втёмную пригласил? – Мыло перестал тасовать карты и воззрился на Гвоздя.

- Спокуха, кент свой, надёжный.

- В гробу я видел его надёжность, – вскипел Шило. – Забой был на троих. С какого шандараху ты приволок четвёртого? За бабки я любому сделаю больно!

- Толя, мне, наверно, лучше уйти, – парнишка привстал, но Гвоздь положил ему руку на колено:

- Погоди, не кипиши.

- И кто такой Толя, с которым он всё время разговаривает?! – вконец распалился Шило.

- Кончай тут эту самодеятельность, понты в морге будешь кидать, – нахмурился Гвоздь. – Ты прекрасно знаешь, что Толя это я. А насчёт делёжки, так ты за стенкой не был, вот и быкуешь. Лучше поделить на четверых, чем там оказаться. И если это так важно, – Гвоздь поднял руку, останавливая вновь вскинувшегося Шило, – пацан отработает на голом интересе.

- Если все пройдёт гладко, – уточнил он.

- Вообще-то, Гвоздь, так не делается, – Мыло буравил парнишку жёстким взглядом. – Раз-два, привёл, встречайте. Не мешало бы и наше мнение сначала узнать. Не нравится это мне.

- Да когда бы я с вами советовался? Пацан только сегодня приехал. Я и знать не знал. Короче, водила нам нужен? Нужен! Мало ли, вдруг, маза тухлявая. Придётся линять по-пырому, а у нас тачка уже на ходу будет. Чего вам не в жилу-то?

- Мы его не знаем. Да и ты, я гляжу, не особенно, – гнул своё Мыло.

- Ха, а тебе, что, рекомендательные письма нужны? Эти, как их, верительные грамоты? Его я привёл. Я! Чего тебе ещё надо? Не веришь мне, можем разбежаться. Хоть прямо сейчас. Ну!?

В комнате повисло молчание. Мыло переглянулся с Шило.

- Не, ну чего ты сразу наезжаешь? – пошёл он на попятную.

- А не надо тюльку гнать, я кого попало не приведу, ясно? – Гвоздь обернулся к брату, – Ты не гляди, парни они отличные, хоть и стремаются. Просто дело такое, не каждому доверишься.

- Толя, но ты мне так и не сказал, что за дело-то. Ты говорил…

- Во-первых, – перебил парнишку Гвоздь, – здесь я никакой тебе не Толя, а Гвоздь. Во-вторых, я тебе обещал, что будет интересно. Теперь слушай…

По мере того, как Гвоздь обрисовывал план на предстоящую ночь, в глазах парнишки росло недоумение. Он, было видно, несколько раз порывался что-то сказать, но никак не решался.

- Ну как? – гордо спросил Гвоздь, закончив.

- Но ведь это получается преступление, – запинаясь, проговорил Лёха. – Мы отнимаем у людей деньги.

- Нет, паря, – захохотал Мыло. – Тут ты прокосился. Мы взаймы берём!

- Ага, – не остался в стороне и Шило. – Мы вернём. Как-нибудь. При случае.

Но Гвоздь не разделил веселья приятелей и был серьёзен и даже сердит:

- Не у людей, а у одного живоглота, который ведёт красивую жизнь, меняет тачки и тёлок, как перчатки, ходит в дорогие рестораны и живёт, скотина, в особняке. Все эти торгаши, они ведь тоже воруют деньги. Всей разницы, что им разрешили. И не говори, будто они, блин, работают. Тоже мне работа – купи дешевле, продай дороже. Если бы он работал, то и жил бы, как простой работяга, а раз он катается, как сыр в масле, значит, цены задирает, а значит – ворует. И не говори мне, – возвысил Гвоздь голос, видя, что Лёха хочет возразить, – что это не так. Ты кто? Пацан. Малолетка. А мы взрослые мужики и жизнь повидали.

- Но ведь там же женщины! – воскликнул Лёха.

- А что женщины? Сделаем им больно, делов-то, – Шило криво ухмыльнулся. – Знали, куда шли.

- Женщины, – буркнул Мыло, – две прошмантовки, а не женщины.

- Не начнут делать глупости, никто их не тронет, – отрезал Гвоздь. – Ты же мой план слышал. От кнопки тревоги я их отсеку. Если Шило не облажается и успеет под дверь подсобки поставить упор, чтобы тот упырь не вылез, тогда вообще никто не пострадает.

- Я не знаю, То… то есть, Гвоздь, я совсем не такое думал, – Лёха сидел понурившись и выражение лица у него было не весёлое.

- А о чём ты думал? Танцы-шманцы-обжиманцы? Нет, вот она – жизнь! Пора взрослеть, братишка.

- Но я не хочу так взрослеть!

- Блин, я всё-таки сделаю ему больно!

- Нет, парень, так не пойдёт, – сказал Мыло, удерживая Шило. – Ты уже здесь, ты уже обо всём знаешь. Не заставляй нас думать, если вдруг нас повяжут завтра-послезавтра, что это ты нас спалил.

- Спокойно, братва, не бухтите! – Гвоздь внимательно посмотрел на Лёху, хмыкнул и обнял его за плечи.

– Не ссы, братишка. Не хочешь, так не хочешь, твоё право. Но не сейчас! – сразу предупредил он возможные высказывания. – Сегодня ты с нами. И вообще, не менжуйся, ты смело можешь считать себя не при делах. Ты же ничего не сделаешь. Ты просто прокатишь нас туда-сюда-обратно, вот  и всё. Усёк?

- Короче, решили! – Гвоздь встал с дивана. – Давайте пожрём, что ли. Шило, ты принёс? Доставай, чего там у тебя.

За едой настроение компании поднялось. Гвоздь рассказывал, как весь день таскал с собой брата, в лицах показывая, как потешно выглядит провинциал, впервые оказавшийся в крупном городе. Мыло и Шило ржали не переставая. Даже Лёха оживился. Но когда разговор свернул к ограблению павильона, он снова сник и поскучнел. Прошлись по плану. Гвоздь убедился, что Шило и Мыло помнят, что надо делать, и удовлетворённо кивнул:

- Молодцы, ничего не забыли.

- Кстати, – он вдруг обратился к брату, – а ты-то не забыл состав отправить?

- Какой состав? – не понял тот.

Гвоздь заволновался:

- Я тебе показывал футбольный менеджер, «Золотую Бутсу». Мы с ростером разбирались, когда мне позвонили. Я написал, какой состав надо отправить на игру и ушёл. Так ты, что, не отправил?!

- Ну, ты, Гвоздь, даешь, – фыркнул Шило. – Всё в игрушки играешь? Как дитё малое. Заканчивать пора.

- Ты ни хрена не понимаешь, это же «Золотая Бутса»! Вон и Мыло играет. И вообще, отвянь, не до тебя. Лёха, отправил или не отправил?

- Не помню. Кажется, нет, – пряча глаза, неуверенно проговорил Лёха.

- Вот же засада! – Гвоздь в сердцах грохнул кулаком по столу.

- А чего ты переживаешь? – подал голос Мыло. – Сыграешь  автосоставом, первый раз, что ли?

- Так в том-то и дело, что не первый! Мы с парнями акцию проводим, спецом играем автосоставами. А если сегодня не отправлю, то будет четвёртый подряд. И что теперь делать? Шило, дай мобилу!

Шило развёл руками:

- Нет мобилы. Ты же сам запретил таскаться сюда с телефонами.

- Ах, чёрт, верно! – Гвоздь так взглянул на Лёху, что тот непроизвольно отшатнулся. – Что у нас со временем? Ага, есть ещё. Генерация почти через час. Значит, так, братец, пока мы тут собираемся и принимаем кое-какие стимуляторы, летишь домой. Если не найдешь листок, где я состав написал, в ростере выберешь схему три-пять-два с буквой А и сразу назад. И без шуток, понял, да? А то Шило тебе и впрямь сделает больно, а я добавлю. Всё, давай, мухой! Да шевелись ты! – гаркнул он, видя, что Лёха нерешительно мнётся.

Брата словно ветром сдуло. На пороге он приостановился, обвёл взглядом комнату, задержавшись на окнах, хотел было что-то сказать, но тряхнул головой и скрылся за дверью. Быстрым шагом, почти бегом он добрался до машины, но не сел за руль, а открыл багажник. Оттуда он достал приспособление, которым Гвоздь намеревался подпереть дверь в подсобку и изолировать спящего там здоровяка. Торопливо осмотрев выдумку Гвоздя, он тем же лёгким аллюром вернулся обратно и прислушался к голосам за дверью. Затем установил упор и потянул дверь на себя. Сначала осторожно, потом сильнее, потом рванул изо всех сил, упёршись ногой в косяк. Дверь не шелохнулась, даже не скрипнула. Лёха удовлетворённо кивнул.

 

* * * * *

 

Он ехал домой и улыбался. Он сказал неправду, состав был отправлен. Просто он страсть как не любил делать кому-нибудь больно.

Похожие статьи:

• «Будущие офицеры»
• Сказ про дядьку Ключа и его гремлинов
• Байки из лазарета. Выпуск 1
• Наш веселый Гена-2
• Как бы выглядели команды, будь они женщинами?

Дом на взгорке, 9.5 out of 10 based on 4 ratings