Евгений Онегин. Часть первая

I

Владелец Бутсы честных правил:

Когда не в шутку занемог,

Он Кея поменять заставил

На сайте старенький движок.

Его пример другим наука;

Но, боже мой, какая скука

С закрытым сайтом день и ночь,

Апдейту сайта крикнем – прочь!

Какое низкое коварство

Полуживого забавлять,

Ему лишь форум оставлять,

Тем самым загоняя в рабство,

Вздыхать и думать про себя:

Когда ж доделают тебя?

II

Так думал молодой повеса,

Строча во флейме за двоих,

Всевышней волею Зевеса

Ему я посвящаю стих.

Друзья Карлиты и Урана!

С героем моего романа

Без предисловий, сей же час

Позвольте познакомить вас:

Онегин, добрый мой приятель,

Родился на брегах Невы,

Где, банились, быть может, вы

Или флудили, мой читатель;

Там ел грибы когда-то я,

Как Мегадрон учил меня.

III

Играя чинно-благородно,

Трансфером жил его отец,

Давал сто сделок ежегодно

И промотался наконец.

Судьба Евгения хранила,

Хоть Вассер вслед за ним ходила

И Прокурор ее сменил.

Ребенок был резов, но мил.

Monsieur Palmer, негроид скромный,

Чтоб не измучилось дитя,

Учил игре его шутя,

Не докучал моралью строгой,

Слегка за шалости бранил,

Но в баны вместе не ходил.

IV

Когда же юности мятежной

Пришла Евгению пора,

Пора надежд и грусти нежной,

Прогнали Палмера с двора,

Да и Карлиты нету, вроде.
Вот мой Онегин на свободе:

Как модник бутсовский одет —

И наконец увидел свет.

Он по-олбански совершенно

Мог изъясняться и писал;

Легко составы отправлял

Флудил совсем непринужденно;

Чего ж вам больше? Флейм решил,

Что он умен и очень мил.

V

Мы все учились понемногу

Чему-нибудь и как-нибудь,

Постом дурацким, слава богу,

У нас немудрено блеснуть.

Онегин был, по мненью многих

(Троллей решительных и строгих),

Ученый малый, но педант,

В любой момент Евгений рад

Без принужденья в разговоре

Коснуться до всего слегка,

С ученым видом знатока

Флудить беспечно в каждом споре

И голос честно свой отдать,

Коль просят проголосовать.

VI

Латынь из моды вышла ныне:

Так, если правду вам сказать,

Он знал довольно по-латыни,

Чтобы кого-то обозвать,

Потолковать о вечном бане

И о корыстном Айзермане,

Да помнил, хоть не без греха,

Он из Мезима два стиха.

Он рыться не имел охоты

В хронологической пыли

(так только Асмены могли);

Но дней минувших анекдоты

От Гамбурга до наших дней

Хранил он в памяти своей.

VII

Высокой страсти не имея

Для звуков жизни не щадить,

И Ласкиса от Бармалея

Никак не мог он отличить.

Бранил он боязно Урана,

Который угрожает баном.

Самолюбив был, как король,

Зато умел делить на ноль.

Зачем команда богатеет,

И как живет, и почему

На трансфере все, как в плену,

Понятия он не имеет.

Во флейме темы лишь, читал

И репу скромно поднимал.

VIII

Всего, что знал еще Евгений,

Пересказать мне недосуг;

Но в чем он истинный был гений,

Что знал он тверже всех наук,

Что было для него отрада

Дороже хлеба с мармеладом

Что занимало целый день

Его тоскующую лень,—

Был флуд, безумный и грибной

Который славил Мегадрон,

За что страдальцем кончил он

Свой век блестящий, но смурной

В лесу чужом, в глуши степей,

Вдали своих грибных полей.

IX

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

X

Как рано мог он лицемерить!

Проснётся и начнёт писать,

Начнётся срач, все будут бредить,

И минусом испепелять,

И был совсем он непослушным,

Казался чёрным и бездушным!

И трезвый был он молчалив,

А как приход – красноречив,

В постах своих он был небрежен!

Грамматику смыв в унитаз,

Он развлекал себя и вас!

Как флуд его был быстр и нежен,

За пару плюсиков порой

Блистал послушною слезой!

XI.

Он мог вести себя, как клоун,

Шутя невинность изумлять,

Пугать отчаяньем, готовым

Автосоставы отправлять,

Ловить минуту умиленья,

Ведь нету большего веселья,

Чем профилями побеждать,

Удобного момента ждать,

Флудить и требовать признанья,

Подслушать сердца первый звук,

Карлиту захватить, и вдруг

Добиться тайного свиданья…

И после ей наедине

Давать уроки в тишине!

XII.

Как сильно мог уж он тревожить

Сердца админов прописных!

Когда ж хотелось уничтожить

Троллей безудержных и злых,

Как он язвительно злословил!

Какие сети им готовил!

Но вы, блаженные мужья,

С ним оставались вы друзья:

Помощником прекрасный хор

Вам помогал игру вести,

(Числом не боле двадцати,

Чтоб не было совсем легко).

А кто толпой руководит?

Маслёнок – главный создадид.

XIII. XIV.

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

XV.

Бывало, он еще в постеле,

К нему в кроватку комп несут.

И как проснется, в самом деле,

Начнёт писать любимый флуд:

Немножко модеров подразнит,

Какой он всё-таки проказник!

С чего начнет он? Все равно:

Везде поспеть немудрено.

И вот он в утреннем похмелье,

Вбив в поле логин и пароль,

Свою играл во флейме роль,

Испив лекарственное зелье,

Пока недремлющий сосед

Не принесёт грибной обед.

XVI.

Пора, Онегин спать ложится.

Но вдруг “флуди!” – раздался крик;

И снова он за комп садится,

И вновь его мы видим ник.

В ПиИ помчался: в том разделе

Живей живых великий Ленин

И Сталин там поныне бог

(Так Рэйвен выдумать лишь мог).

Но Белена всё бдит, как витязь,

И новой темы больше нет.

(Ему бы бан на пару лет

И репутацию понизить

Иль в Бутсу запретить играть,

Чтоб знал, как темы закрывать).

XVII.

И тема больше флуда просит,

А кто-то просит дать совет,

Как пить ему скорее бросить

И записаться на балет.

Вот флейма злой законодатель,

Свободы страстный обожатель

Кит Палмер вышел вновь на бис,

Почетный гражданин кулис,

Но Прокурор за ним явился,

Чтоб каждый, вольности познав,

Смирил бы свой свободный нрав

И лишь на модеров молился.

Он это делал для того,

Чтоб все узнали про него.

XVIII.

Волшебный флейм! Там в стары годы,

Идиотизма властелин,

Блистал постами враг свободы,

Один московский гражданин.

Он накорябал много дряни

И ждал толпы рукоплесканий,

Он был для быдла как король,

Наш М. – прекрасный мегатролль.

Еще был Л., лизун отменный:

И днем, и ночью был готов

С обилием ненужных слов

Он пресмыкаться вдохновенно.

С таким валянием в пыли

Во флейме дни его прошли.

XIX.

Мои друзья – враги системы!

Внемлите мой печальный глас:

Всё те же ль вы? Другие мены,

Сменив, не заменили вас!

Дождусь ли вас я через годы?

Узрю ли пламенной свободы

Душой исполненный полет?

Иль взор унылый не найдет

Знакомых лиц на сцене скучной,

И, устремив на чуждый свет

Разочарованный лорнет,

Веселья зритель равнодушный,

Безмолвно буду я зевать

И о былом лишь вспоминать?

продолжение следует…

Автор: Me3uM, под редакцией bush1

Похожие статьи:

• Эволюция от новичка до ветерана
• Одна неделя из жизни Гены Ратова
• Менеджер, обыгравший меня в финале…
• Как бы выглядели команды, будь они женщинами?
• Байки из лазарета. Выпуск 1