Тень

В начале мая выдалась на редкость жаркая погода. Столбик термометра приближался к отметке в тридцать градусов. Палящее солнце раскаляло асфальт, но в тени небольшого старинного здания этой жары не чувствовалось. Легкое дуновение ветра, свежая зеленая трава, шелестящие листья, аккуратно посаженные в клумбах цветы. Все это способствовало тихой умиротворенности.  В полдень, в разгар рабочего дня, за цветущими кустами сирени слышался лишь детский смех.

- А ты почему один? Не хочешь с ребятами поиграть?

Спросила воспитательница трехлетнего мальчика, одиноко сидящего в песочнице. Малыш посмотрел:
– Я хосю с масинкой поиглать.

И продолжил возить ее по песочнице.

В тот же момент заведующая детского сада представила детям новую девочку:
– Так, дети! С сегодняшнего дня в вашей группе пополнение!

Она взяла за руку девочку и подвела ее к воспитательнице.

- Юлечка, проходи, не стесняйся.

Дети спокойно отнеслись к новой девочке, продолжив свои игры в прятки, догонялки и прочее. А Юля медленно начала осматриваться. Новое место было для нее непривычным. Она стояла и не знала, что ей делать. Но вскоре она обратила внимание на мальчика с красным грузовичком в песочнице. Он казался ей таким самостоятельным и независимым. Ему не нужна была орава детей, чтобы поиграть. Она медленно направилась к нему. Подойдя вплотную, она от стеснения засунула свои руки в карманы джинсовой юбки и продолжила внимательно смотреть за движениями грузовичка.

- Меня Юля зовут.

- А меня Дима.

Не обращая внимания на новую девочку, лишь только бросив на нее свой единственный взгляд, он продолжил играть. Юлю немного задело его поведение, она поняла, что он не хочет играть с ней. Тогда она подошла к нему поближе, посмотрела в его огромные ангельские глаза, наклонилась, выхватила грузовичок и бросилась бежать.  Маленький мальчик поднялся и смотрел за ней, за тем, как у него вырвали и отняли его любимую игрушку. Слезы полились не сразу, но их было так много…

Тень. Эпизод первый.

Как и положено, чуть позже шести часов вечера он выключил компьютер и начал собираться домой. Не торопясь, переобувшись, он в очередной раз налакировал свои сапоги, купленные в прошлом году в Милане. Мысли и воспоминания об отпуске настолько закрутились и закувыркались в его голове, что он не заметил, как остался совершенно один. Не то чтобы он не любил своих коллег, просто натура такая – одиночка, но, тем не менее, это не мешало ему поддерживать беседы с разными людьми и производить самые лучшие впечатления. Мило улыбаясь и делая комплименты, он мог спокойно ненавидеть. Он не любил уходить вовремя, толкаясь  вместе с коллегами в лифте, и в очередной раз слушать банальные шутки о том, как кто-то к кому-то прижался слишком близко, и прочую банальщину.

Неожиданно сильный морозный ветер “ударил” его в лицо. Он и не заметил, как на полном автомате оказался на улице. Потуже замотав шарф и поставив воротник пальто в вертикальное положение, он ускоренным темпом двинулся к своему новому другу. Да, в последнее время никто кроме обновленного “Фокуса” его не радовал. Да и собственно времени на остальных не оставалось. Подготавливая машину к дороге, он решил позвонить матери. Всю неделю сделать ему это не удавалось, а если уж честно, то не хотелось. Но в предновогодние дни самое время.

- Алло, привет, ма.

- Сынаааа, здравствуй, как ты там?

В голосе матери чувствовалось одновременно и волнение, и радость.

- Да потихонечку, вот с работы вышел. Как ты сама, как отец?

- Да все у нас хорошо. Отец почти баню достроил. Ты там хоть питаешься?

Этот вопрос ее волновал всегда, несмотря на то, что у Димы была заботливая девушка, она не переставала спрашивать вновь и вновь о его рационе.

- Конечно, ма!

- Работы много, да? Голос у тебя уставший что-то.

Материнское сердце так тяжело обмануть, и как бы он не хотел, у него это не вышло.

- Есть чуть-чуть.

- Приезжайте вдвоем, будем Вас ждать. А может, и сам Новый Год у нас отметите?

- Ма-а-…. (в телефонной трубке повисла пауза)

Он не знал, как сказать матери о том, что нет у него Юли. Она ушла, бросив его. Он знал, что мать рассчитывала на них, даже больше чем они сами, намекая на свадьбу и внуков каждый раз. Да и сама Юля ей нравилась. Всегда заботливая и нежная. Но главный критерий, конечно, в умении готовить котлеты и варить борщ. Здесь мать могла быть спокойна. Но вот уже месяц как Юля ушла. Для него причина была не ясна. Вернее, он считал, что у них вполне всё хорошо. Но она так не думала. Она больше не смогла дожидаться его вечерами, не могла проводить одна выходные, пока он играл с ребятами в футбол. Да какие там выходные – всего-то полдня. Но тем не менее. Она говорила, что его чувства к ней охладели, что она это чувствует и ей тяжело. У каждой чаши терпения есть последняя капля. И вот в один день она капнула. Капнула так сильно, что даже такая хрупкая, милая и нежная девушка сорвалась:

- С меня хватит, я не глупая школьница, которая ничего не понимает, и мне уже 30 лет. Да…! Да… знаешь я детей хочу, в конце концов, хочу нормальной семейной жизни, каких-то планов. И каждый разговор об этом ты всегда уминаешь, говоря, что сейчас не время. Я – полная дура! Полная, набитая дура! Да, извини, что отвлекаю, у тебя сейчас матч, иди, поиграй с ребятами!

Она села на пол, поджав коленки, и слезы полились. Она пыталась остановиться, но не получалось. Она ревела взахлеб. Он пытался что-то сказать и успокоить, но она лишь одернула свою руку и отвернулась. Немного успокоившись, более спокойным голосом она продолжила:

- Оставь меня одну, пожалуйста. Я хочу просто побыть одна.

Он взял спортивную сумку, решил подойти еще раз и поцеловать ее, но она отвернулась, уткнувшись в свою вязаную кофту. Выйдя на улицу, на свежий воздух, он глубоко задумался: “Неужели он такая сволочь?” Неужели она не понимала, что ему нужно как-то расслабляться? Что ему иногда хочется побегать и погонять мяч. Ну а свадьба – это ведь такая ответственность. Он любил ее, но почему-то не мог сделать этот шаг, откладывая на потом, и находя причины, то зима – не время, то необходимость купить новую квартиру, то неплохо бы сменить работу или подождать роста на нынешнем месте. В общем, обычные нелепые отмазки.

Этот день был одним из худших в его жизни, он играл крайне плохо, был не собран, хотя очень старался. А после матча сразу же заехал в цветочный магазин, купил огромную охапку роз и помчался домой. В его голове прокручивались фразы, которые он собирался сказать… Но было поздно. После тяжелой игры, войдя в квартиру, он сразу почувствовал: что-то не так. Шестое чувство его не подвело. Внутри появился какой-то комок, камень, отчаяние. Хорошо обставленная квартира, с картинами на стене, с огромными пальмами в углу комнаты и с незначительным беспорядком внутри – была пустой. Он медленно разжал кулак, букет роз рухнул на пол и этот бесшумный звук падения и удара об паркет он прочувствовал сам. Не снимая обуви, оставляя ошмётки снега, он прошел в комнату. Страх и безнадежность окутали его. Яркие лучи солнца не смогли осветить ни на грамм всю серость этой комнаты, в которую она превратилась. Даже запах, витающий в воздухе, и тот казался каким-то чужим. Он знал, что сейчас откроет шкаф и не увидит там ее вещей. Поэтому даже не стал этого делать. Он сел на пол и начал набирать её номер. Но “абонент просил перезвонить позднее”. Она ушла, оставив лишь записку на кухонном столе: “Я больше так не могу, суп на балконе, картошка с мясом в холодильнике. Пожалуйста, не ищи меня”. Последние слова дались ей так тяжело, она уже не плакала, но от этого не было менее больно и обидно. Она с большим трудом взяла собранные чемоданы, спустилась, села в такси, посмотрела на окна и решила, что эту любовь нужно убить.

Всю следующую неделю он звонил ей, поджидал у офиса, у подъезда дома лучшей подруги. Всё было бесполезно. Лишь позвонив на работу и представившись её контрагентом, удалось выяснить, что она уехала в Питер к родителям.

Внезапно вопрос матери словно разбудил его:

- Сына, что-то случилось?

Голос матери быстро вернул его в реальность.

- Нет, всё в порядке. Приеду один ма. С Юлей немного повздорили.

Он попытался сделать мину при плохой, ужасной, мерзкой погоде. Мать знала, что сейчас не время расспросов.

- Сына, не теряй ее, не теряйся сам. Я очень переживаю за тебя.

После разговора, он медленно вырулил с парковки и отправился в свое любимое заведение на Пятницкой. Домой ему в этот вечер совершенно не хотелось. Тем временем снег только усиливался, и дворники не останавливались ни на секунду. Раньше он любил со своими друзьями сидеть и болтать так вот просто по-мужицки. Но он и сам забыл, когда последний раз общался с ними. Да и сами разговоры носили лишь телефонный информативный характер. “Как дела? Как дети? Глебка-то у тебя во второй класс пошел? Надо как-нибудь встретиться. Надо!” И это “надо!” откладывается на неопределенное количество времени. После свадьбы одного и второго товарища видеться они стали реже, а уж с рождением детей то и вовсе собирались лишь перед Новым Годом. Ну а теперь все разбежались по разным сторонам земного шара.

- Вы готовы сделать заказ? – спросила молоденькая девушка, работающая официанткой в ресторане украинской кухни.

- Да. Мне, пожалуйста, шашлык из свинины с жареным картофелем с луком… Мммм… из салатов… салат “Керченский”.

- Что-то из напитков желаете?

- Тарасовку Клюквенную.

Далее она перечислила сделанный заказ и незаметно для него удалилась.

Его взгляд был сосредоточен на прохожих, которые куда-то торопились, поскальзывались, разговаривали по телефону, прятались в своих шарфах от начавшейся вьюги.. Этот город жил этим праздником. Освещенный разноцветными, переливающимися новогодними фонарями и гирляндами, он символизировал о приближении Нового Года.  Он смотрел на это скопление людей и наслаждался своей безмятежностью. В этот момент он почувствовал какое-то спокойствие на душе. Он один, и ему ничего не надо. “Ну, ушла, значит, недостаточно любила. Если бы любила, то …. не ушла бы. Где она сейчас? Наверно, в этом мрачном Питере сидит с подружками и рассказывает какой я му….к” – снова голова его погрузилась в воспоминания о ней. Она была хороша. Утонченная, женственная. Ее смех, улыбка, глаза, прикосновения… “Да, черт возьми, я опять думаю о ней”. Он достал свой гаджет, и начал двигать какие-то квадратики по полю. С интересом погрузившись в это занятие, ему удалось отвлечься от своей, казалось бы, одинокой жизни холостяка.

- Ваш заказ, шашлык с картофелем, салат и тарасовка.

- Спасибо.

Он залпом выпил первые 50 грамм, только потом осознав, что он за рулем. Но было уже поздно. Нажал на кнопку “отправить состав”, выключил планшет и принялся за трапезу.  В свои 30 с небольшим он был еще холостяком, да и, честно сказать, не видел смысла в обычном штампе. Если есть штамп в сердце, зачем он нужен на бумаге? А дети, ну, он еще не так стар. Вот нужно купить квартиру побольше, обстроиться там, а потом уже и дети. И снова перед его глазами возникла картина, где были они вместе.  После очередных 50 грамм он начал набирать номер. “Абонент не отвечает или находится вне доступа сети”. Конечно, он понимал, что она сделала всё, чтобы вычеркнуть его. Но он почему-то не может сделать то же самое.

- Что-нибудь еще желаете?

- Счет, пожалуйста, и девушка – можете мне вызвать такси до Ясенево?

- Да, конечно.

Нет. Он не был слишком пьян, просто очень расслаблен. И в этот момент ему так хотелось обнять и прижать ее крепко-крепко. И не отпускать, уткнуться в ее каштановые волосы и дышать ими, дышать запахом ее волос. И вот так вот стоять, обнявшись, молча наслаждаться друг другом. За стеклом автомобиля продолжала кипеть какая-то жизнь. И он чувствовал, что живет в каком-то другом, в каком-то параллельном мире. Все проблемы человечества были ему безразличны.

- Что, зима опять наступила неожиданно?

Начал разговор таксист. Но он ничего не ответил, лишь пробурчав какое-то “угу”, погрузившись в свои мысли. Завтра будет новый день. Новый день с его старой жизнью. Надо бы хорошо выспаться.

- Приехали.

Расплатившись с таксистом, он еще немного постоял на улице. Он наслаждался этим ненастьем. Порывы ветра со снегом растрепывали его волосы в разные стороны. Почему-то холода он не чувствовал. Он достал сигарету и закурил, пуская дым вверх. Несколько минут он стоял и думал. Затем бросил окурок на землю, затушил его и отправился в квартиру. Бросив сумку на пол, он направился в душ. Вода немного освежила его. Он бросился на свой диван, достал телефон и написал СМС: “Я не могу без тебя”. Но эти слова так и остались неуслышанными и неувиденными ею, затерявшись где-то в просторах телефонных GPRS-сетей.

Этим утром его разбудил не будильник, а лучи яркого солнца. На улице была настоящая зима. Такая русская зима, какой она бывает лишь в детских сказках. Он несколько раз отжался, подтянулся на своем турнике. Так не хотелось идти на работу. Заварил кофе, прожевал какой-то древний кусок пиццы и начал одеваться. Он совсем забыл, что ему сегодня нужно добираться общественным транспортом. Выругавшись матом, он застегнул рубашку и начал собираться более ускоренным темпом. Наконец, обмотавшись шарфом, он выбежал из подъезда и направился через аллею к метро. Солнце светило очень ярко, а под ногами раздавался такой приятный зимний хруст снега. Он не любил опаздывать, но сегодня этого было не избежать. Начав небрежно искать сигареты внутри пальто, он понял, что забыл их дома.

- Извините, прикурить не будет?

Спросил он у первого прохожего. Мужчина молча доставал две сигареты из своего кармана, когда он обратил внимание на заснеженный тротуар. Он молча смотрел и не понимал, в чем дело. Он видел только тень прохожего. И не видел своей тени. Он не понимал в чем дело. Он живой? Он мертв? Это рай? Что это? Какой-то ужас охватил его. Что происходит?

- Эй, все в порядке?

Окликнул его мужчина, увидев необоснованный испуг в его лице.

- Да. Спасибо.

Он был ошарашен. У него нет тени. Может, он не чувствует. Он и правда не чувствовал холода. “А может это не снег, это райская пыльца? Боже, что за бред мне лезет в голову?” Он решил, что сейчас ему нужно что-то почувствовать и ему ничего не пришло в голову как крепко пожать руку прохожему.

- Не за что.

Ответил мужчина и продолжил свой путь, еще раз посмотрев на него. Он почувствовал, он почувствовал это рукопожатие. Значит, он живой. Тогда он отошел в сторону и начал наблюдать за всеми прохожими, вернее за их тенями. Все были с тенями, все тени двигались…. росли и уменьшались в зависимости от угла падения солнечных лучей. Он смотрел вниз, еще раз покружился и обнаружил, что он точно не имеет тени. Какая тут работа? Он не знал, что делать, вроде бы с ним всё в порядке, но отсутствие ни к чему не нужной тени его напрягло. Прохожие продолжали мелькать перед ним, а он стоял как вкопанный. Он решил, что сейчас не время работать. Что-то произошло, и он не мог понять ЧТО. Вернувшись домой, он бросился на диван. В этот момент ему так хотелось кому-то позвонить и с кем-то поделиться этой глупостью. Но, пролистывая огромный список контактов в своем телефоне, поймал себя на мысли, что позвонить и рассказать собственно некому. Тогда он плеснул в стакан виски, достал свой гаджет, и начал набирать в поисковике: “потеря тени”, “человек потерял тень”, “тень исчезла”. Он открывал все подряд ссылки, но найти что-то, что ему бы помогло, не удалось.

-Какая-то хрень!

Сказал он вслух. “Не ищи меня, я больше так не могу” – перед глазами мелькала эта записка. “Не теряй себя” – голос матери эхом пронесся над  ним. Он потерял себя, он забыл сам про родителей и друзей, работа и однообразие уничтожала его. Любимая девушка его бросила. Так почему тень должна была остаться с ним, с самовлюбленным эгоистом?

Тень. Эпизод второй

Этим утром его разбудил не будильник, а лучи яркого солнца. Настолько яркого, что глаза не сразу привыкли к этому свету. Голова раскалывалась… “Надо что-то менять” – подумал он. Во всем случившемся он винил сейчас только себя. В голове продолжали скакать мысли с одной на другую. Он отправился в душ и постарался сконцентрироваться. “Да, это всё глупо, это очень глупо, и, возможно, я ошибаюсь, но я иду неправильной дорогой. Я не ценю, что имею, и не ценил. Я – идиот. Я – тень.” Он вышел из душа и отправился в спортзал, напрочь забыв, когда последний раз там был. Внутри накопилось столько энергии и какой-то злости, что ему нужно было выплеснуть всё это.

Каждому мускулу даже небольшая нагрузка давалась с огромным трудом, его лицо морщилось от напряжения, и, испытывая эту боль, он получал огромное удовольствие. Он заслужил эту боль. Капли пота стекали по его лицу, падая на пол. Сейчас он сражался с собой. Он смотрел на свое отражение в зеркале и старался изо всех сил сделать последний рывок.

- Хватит, хватит на сегодня.

Сказал тренер, долго наблюдавший за его упражнениями издалека.

- Большие нагрузки после такого простоя губительны. Давай, парень, на сегодня всё. Угробишь себя.

Он встал, вытерся полотенцем и молча пошел в банную комнату. Горячий пар обволок всё его тело. Сейчас, именно сейчас он чувствовал себя медведем, проснувшимся после спячки, охотником, вождем. Он чувствовал такой прилив сил, несмотря на час изнурительных упражнений. Медленно отправившись к деревянному лежаку, он неожиданно почувствовал сильнейший удар в плечо. В тот же миг сработала защитная реакция. Он собирался ответить на этот удар своим ударом, как услышал довольный знакомый громкий голос:

- Димон, твою мать. Не верю глазам. Ты и качалка?

Он совсем не предполагал встретить здесь своего самого лучшего друга. Друга детства. Одноклассника и однокурсника. Это был единственный человек, на которого он мог всегда положиться.  И он знал, что где бы он ни был, и что бы не случилось, его дружище всегда сделает все возможное, чтобы вытащить его из передряги. После выпускного вечера в институте их пути разошлись, Дмитрий остался в Москве, а Макс перебрался в Израиль, где вскоре женился на русской эмигрантке. А два года назад у них родилась двойня. Именно тогда они и виделись последний раз, когда Дмитрий приезжал навестить его вместе со своей девушкой. Стоит ли говорить, что общались они мало? Он был настолько занят своей работой, что всегда уминал приглашения друга.

- Макс, какими судьбами, старик?

Он крепко пожал его руку и обнял, хлопнув сильно по плечу.

- Э-э-э… осторожнее спортсмен, я только вчера приехал навестить родителей, да вот решил размяться. Дома-то времени на себя совсем нет.

- Да какой там спортсмен, в качалку года три не ходил, так, мяч по субботам гоняю да и в футбольный менеджер играю. Так что ты преувеличиваешь.

Они широко улыбнулись друг другу. И в этот момент счастью не было предела. Да какого черта, он не навещал его? А ведь мог спокойно взять выходные на пару дней за свой счет и слетать. Он поймал себя на том, что снова чувствует за собой вину. Не был готовым к изменениям в жизни Макса и вместо того, чтобы спросить что-то поподробнее про детей или супругу, предложить совместный отдых, он предпочитал отстраниться. Да подумаешь, жена рядом и дети, рвущие на папе волосы. Хорошо расслабившись, они вышли и направились в паб.

- Эту встречу, несомненно, нужно отметить.

Предложил Макс.

- Возражений не имею.

- Ты знаешь, я давно так стариков не видел своих. Жалко их тут одних.

- Да что ты. Живешь-то за тысячи километров от Москвы. Не налетаешься. А я? Полгода всё обещаю приехать, да то одно, то другое, а ехать то часа три, не больше.

- Поросенок ты, что и говорить.

Они вошли в очень уютный паб, уселись за столик напротив окна, сделали заказ и долго-долго общались. Вначале они говорили о жизни Макса в Израиле, о его работе, семье, о том, что сейчас он очень счастлив. У него есть всё: любящая жена, детишки, стабильный заработок.

- А родителей обязательно навести. Ты всё-таки единственный сын. Не забывай их.

- Знаю, знаю. Я сегодня как-будто прозрел. Живу неправильно. По какому-то расписанию. Как робот: будильник, 30 минут на сборы, 20 минут до работы. Я настолько стал подчинен этой глупой пустой жизни, что стоя на каждом светофоре, четко знаю, для кого загорится зеленый в следующий раз.

- О да, скукота. Именно поэтому я в свое время свалил из этой страны. Мне нужен был пинок. И я его сам себе сделал. Теперь я считаю, что жизнь удалась. Ладно. Давай лучше поговорим о тебе. Не вижу кольца. Что, всё еще в холостяках?

- Ага. Да, знаешь, Макс, что-то с Юлькой у нас кажется всё.

- Всё, или кажется?

И тут два старых приятеля погрузились в разговор, вместе с двумя огромными кружками пива. Они настолько хорошо понимали друг друга, что разговор продолжался около трех часов. Естественно, с применением, хотя нет… в тот момент уже с злоупотреблением алкогольных напитков. Он был рад, что ему удалось так вот выговориться. Давно, очень давно он ни с кем так не говорил по душам. И он был счастлив, что есть такой человек, которому можно довериться. Они расплатились в пабе, вышли на улицу, где снова разыгралась снежная пурга. Москва еще не спала. Люди бегали по городу с пакетами, машины стояли в пробках. Предновогодний мандраж. Сверкающие елки и уличные украшения сейчас как никогда соответствовали настроению этих двух закадычных друзей. Они шли в каком-то направлении, которого они и не выбирали, просто шли и смеялись. И не то чтобы смеялись, они заливались смехом, ржали над каждой тупой шуткой и над каждой сказанной фразой, которые заставляли их содрогаться в конвульсиях.

- А родителей навестить завтра надо.

- Да, поеду.

- И про Юльку, смотри. Я тебе свое мнение сказал. Знаешь, женщины они ведь не так просты. Тут логика своя.

- Да чихала она на меня. Она исчезла.

- Дурак ты… Она не исчезла. Она ушла, для того чтобы ты ее вернул.

Они перестали смеяться и двинулись к светящейся вдалеке красной букве “М”.

- Я её не заслуживаю Макс, я ей безразличен.

- Позволь ей решить это самой. Знаешь что, старик, безразличие может скрывать самые сильные и искренние чувства.

- Всё! Хватит, ты слишком много выпил. И твоей философии мне сейчас не надо.

Они спустились в метро. И еще долго разговаривали. Лишь на каком-то автоматическом инстинкте этой ночью каждый добрался до своего дома.

Снег продолжал падать крупными хлопьями, завиваясь в спираль, стирая и унося этот год в историю. Придя домой, он разделся, умылся, подошел к окну и о чём-то задумался. Хотя голова его продолжала “вращаться”, а мысли перетекали из одной в другую, он был весьма сосредоточен. В его голове рождался какой-то план.

В это самое время по Университетской набережной быстрым шагом, укутавшись в коричневое пальто и обмахнувшись теплым вязаным шарфом, она шла домой. Нет, на улице не было столь холодно, но этот противный питерский влажный ветер пронзал ее насквозь. Повернув на Благовещенский Мост, она посмотрела назад, поправила сумку и еще сильнее спряталась с носом в шарф. Дойдя до половины моста, она посмотрела вдоль Невы. Вот. Вот за этот вид она любила этот город. Сейчас она вспомнила его. Его силуэт, его взгляд и теплые руки. Он всегда мог ее согреть. Она достала из сумочки телефон. Пальцам с трудом удалось нажать на нужную кнопку для включения мобильного. Жуткий ветер заставлял эту маленькую, изящную кисть дрожать от холода. Тем не менее, телефон включился. В ту же секунду высветилось масса сообщений: “Вам звонили N раз, последний вызов…”. “Ну почему, почему не могу” – думала она. “Что за наказание?” Сильно замахнувшись, она бросила его что есть силы на заледеневшую Неву. Вместе с телефоном полетела и сорвавшаяся с руки варежка. “Черт” – проругалась про себя Юля, засунула руку глубоко в карман, и, ссутулившись, пошла домой.

По заснеженной дороге, оставляя снежный шлейф, Ford исчезал за лесными массивами, за заснеженными елями и сугробами, всё дальше уезжая от МКАД. Как ни странно, но то ли легкий морозец, то ли крепкий и долгий сон, но похмелья он не чувствовал. В салоне играл lounge. Он даже и не помнил, когда в последний раз так сильно хотел навестить своих стариков. Нет, это не было какой-то обязаловкой. Но всё же в этот день желание увидеть их, обнять, заварить старый фамильный самовар было намного больше, чем в последние годы.

Подъезжая к дому, он увидел отца, который нес несколько бревен в дом. Былого у этого мужчины не отнять. Пусть в доме есть все удобства, в том числе и отопление, отец продолжал рубить дрова и топить зимой печь. Посигналив, он вышел из машины, открыл багажник и попытался разом ухватить набитые пакеты с продуктами. Отец, увидев сына, бросил свое занятие и направился ближе к дому, крича:

- Мать, что ж ты-то сидишь, глянь, кто приехал.

Женщина лет шестидесяти, с идеально уложенной прической, накинула на себя пальто, но в домашних тапочках побежала к машине.

- Сына… сына… что ж ты не позвонил? Дома ж есть нечего.

Дима достал все пакеты из багажника.

- Ма,  я ж не есть к Вам приехал, да и смотри, разве тут нам не хватит?

- Что ж ты стоишь? Помоги ему. Смотри, сколько гостинцев набрал.

Дима поставил на землю пакеты, и они крепко крепко обнялись. Мать, как не пыталась, не смогла сдержать слез. Отец взял у него вещи, а он обнял за плечи мать, наклонил ее голову к себе и сказал:

- Ма, всё хорошо, ну чего ты? Хватит.

- Да мы уж и не ждали тебя до Нового Года.

- Простите меня.

- За что, сына?

- За то, что редко навещал.

- Ну что ты говоришь? Навещал по мере возможности. У тебя там работы много. Москва, там все по-другому.

- Да я уволился с работы. Ну, ее. Отдохну, как следует, месяц, а потом подумаю, что дальше делать.

- Ой, сына, да ты давай проходи, у нас тут и не убрано.

Хотя на самом деле дом содержался в порядке, матери казалось что-то не так, то подушки на диване лежат неровно, то где-то газета валяется, то еще что-то. Она не могла поверить, что ее сын был рядом, ее переполняли чувства и энергия, и с этим волнением она казалось такой неуклюжей. Отец уселся и подбросил дрова в камин.

- Мать, ты иди картошечки почисть, а мы тут пока поговорим.

Она сразу же и поспешила на кухню, но не успели двое мужчин начать разговор, как она показалась из за угла:

- Сына, а ты к нам на сколько?

- Ма, честно не знаю. Выходные побуду, а потом кое-какие дела уладить надо.

И тут же она скрылась за дверным проемом, решив не мешать разговору двух мужчин.

- Ну, рассказывай, чего там у тебя с Юлей. Мать сказала мне, что не совсем как-то.

- Ох, бать, не знаю. Наворотил я. Забыл про нее. Расслабился….

- Знаешь, мы ведь с тобой редко говорили всегда. Так вот. У нас с твоей матерью тоже бывало всякое. Но мы сохранили семью и отношения. И я благодарен ей. И буду благодарен всегда.

В зале повисла пауза, лишь едва слышный треск дров в камине нарушал эту тишину.

- Ты хочешь вернуть ее?

- Да. Очень.

- И ты любишь ее?

- Да. Думаю, это любовь.

- Думаешь? Хммм. Ну, тогда, за что ты ее любишь?

- Я не знаю, бать… Не знаю за что!

- Ну, тогда хочу тебе сказать, что это значит, что ты ее действительно любишь, а потому сделай всё возможное, чтобы вернуть ее. И если даже не удастся, ты будешь знать, что ты сделал всё возможное. И если предназначены друг для друга, то всё будет хорошо.

- Ох, бать. Ты стал таким сентиментальным философом.

В комнате раздался громкий смех.

- Ужин готов!

Мягким, нежным голосом сказала мать и пригласила всех к столу. И когда она успела за такое короткое время накрыть и приготовить столько блюд? И сын, и отец всегда удивлялись этому бесподобному мастерству готовить быстро и вкусно. После ужина они еще долго сидели и разговаривали. Ни один из них не смог вспомнить, когда вот так, по-семейному, они вместе ужинали.  Казалось, они разговаривали обо всём на свете, о работе и о политике, о путешествиях и о садоводстве. Разговоры перетекали из одного в другой, вспоминались забавные случаи из его детства. Сейчас они были настоящей семьей. Родители искренне радовались приезду своего единственного сына, как и он сам. Ближе к полуночи они разошлись по комнатам и насладились безмятежным сном.

Он нежно прикасался к ней, к ее голове, затем его мужская ладонь медленно спускалась ниже, убирая за маленькое ушко светлые, слегка взъерошенные волосы. Он берет ее под руку и ведет куда-то вперед, но куда именно, не видно, впереди лишь тропинка, устланная ярко-зеленой травой с ромашками. Цвета насыщенны так, как-будто это фрагменты рекламного ролика или диснеевского мультфильма. Она в светлом сарафане, он в джинсовых шортах и майке. Он обнимает ее за плечи, и они смеются. Искренний, громкий смех. Она поворачивает его к себе, становится на цыпочки, чтобы поцеловать его, но почему-то всё никак не получается, что-то удерживает ее, и она не может дотянуться до этих губ. Она старается изо всех сил… Вот, еще чуть-чуть… Грохот… Она очутилась на полу, достаточно больно ударившись шестой точкой и локтем. “Господи, что со мной?” Она поднялась, зачем-то пригладила волосы рукой, как будто даже ночью должна выглядеть безупречно, и снова забралась в постель, обняв мягкого львенка, подаренного отцом еще 20 лет назад. Но больше уснуть ей не удалось. Она думала о нем, и не могла с собой ничего поделать. Ее мысли превращались в одержимость. “Надо с этим что-то делать, так больше продолжаться не может!”

Он проснулся вместе с первыми лучами солнца, пробравшимися в его комнату. Очень давно он так долго и безмятежно не спал. Потянувшись, он встал,  накинул на себя одеяло и подошел к окну. Яркое солнце и переливающийся бриллиантами снег расстелились до горизонта. И почему раньше он не замечал такой красоты? Не обращал внимания на покрытые снегом ели и сосны, на свисающие с крыш сосульки, на снегирей и синиц, на голубое небо, на идеально белый снег и следы только что пробежавшей собачонки, на очищенные тропинки с образовавшимися горками снега по краям… В каком мире он жил, не замечая ничего этого? Не замечая жизни. Он подошел к кровати, положил одеяло, быстро оделся и быстрым шагом, перескакивая ступеньку за ступенькой, спустился вниз. Из кухни доносился тихий разговор его родителей вместе с аппетитным запахом свежей выпечки.

- С добрым утром! Чем это так вкусно пахнет?

- Ох, так рано проснулся? – удивилась мать. – Садись, как раз готов завтрак.

Они начали утреннюю трапезу, объедаясь свежеприготовленной едой. Это был последний день уходящего года.

- Я сегодня должен уехать. Простите, ну я должен.

- Так быстро? А мы думали Новый Год вместе отметим.

- Ма, впереди еще много Новых Годов. Я должен сегодня.

Он не мог сформулировать четко свои мысли и объяснить, к чему такая спешка. Но бой курантов приближался. И он должен был успеть.

- Хорошо, ну ты хоть поешь как следует на дорожку.

В это время за тысячи километров, в северной столице, в старой пятиэтажке она собирала чемоданы. Сумбурно запихивая и сминая одежду, что в общем было ей несвойственно. Куда она торопилась? И почему всё это нужно делать в Новогоднюю ночь? Не поделившись ни с кем ответами на эти вопросы, она выбежала из подъезда и скрылась в узких переулках из виду.

В аэропорту уже объявили о начале регистрации на рейс Москва – Санкт-Петербург. Он ехал очень быстро, но в то же время осторожно. Сосредоточенный взгляд и уверенные действия на дороге. Он не знал, что будет дальше. Успеет он на самолет, найдет ли ее, что она скажет. Но он сейчас жил. За эти дни он получил столько эмоций, сколько не получал за последние полгода. И это жизнь. Он чувствовал, что внутри что-то изменилось. И он понимал, что сейчас ему не хватает лишь ее. Он жал на педаль, а чувствовал, что движется со скоростью черепахи.  На fm-волне продолжали играть новогодние мелодии, как незаметно город погрузился в темноту. Яркие огни проносились мимо него. В отдаленных местах взгляд отвлекали вспышки фейерверков. Точно так же в его воспоминаниях вспыхивали яркие моменты его жизни. Незаметно для самого себя он добрался до аэропорта, оставил машину и бросился бежать.

Он бежал, поскальзывался, но с каждым шагом он бежал быстрее, набирая крейсерскую скорость. На одном скользком участке он не удержался на ногах, и рухнул, зацепившись головой о ледяную корку. Справа, в области виска, появилась маленькая капля крови, затем еще одна. Он поднялся, посмотрел вверх. Самолет возвысился над его головой, уносясь в неизвестном направлении. Забежав в здание аэропорта, протолкнувшись через скопление людей, он рванул к стойке регистрации. Рейс только что был отправлен. Всё! Всё закончилось.

Несмотря на новогоднюю ночь, аэропорт был перегружен пассажирами. Но он их не замечал, не замечал ни одного из них. Его внешний вид отталкивал прохожих, расстегнутое пальто с пятнами снега, тонкая струя крови, взъерошенные волосы… Он шел обратно, опустив голову вниз. Казалось, что закончился не год. Закончилась вся его жизнь. И на этом самом моменте я бы, может, закончил этот рассказ, где не надо забывать близких, где надо беречь всё, что нам послано, и никогда, никогда, даже в самых безнадежных ситуациях не надо сдаваться. Впереди Новый Год. Впереди Сказка, в которую хочется верить не только детям. А поэтому у данной истории будет другой конец.

Его сердце забилось, а пульс участился. Он невольно посмотрел вперед. Перед ним, в 20 метрах, он увидел ее. Идущую к нему навстречу, с двумя огромными чемоданами. Это был не сон. На этот раз это был не сон. Она заметила его и остановилась. Он смотрел прямо вперед, стоя как вкопанный. В этом переполненном зале остались лишь они, и больше никого не существовало. Время перестало идти. И оба, оба не знали что делать. Она – элегантная и аккуратная. Он – помятый и неуклюжий. Можно ли убежать от любви? Они стояли на этом расстоянии и просто смотрели друг на друга. Два взгляда, два любящих взгляда. Он улыбнулся, а она отпустила из рук чемоданы, и они одновременно бросились навстречу друг другу. Если бы проводились Олимпийские игры, то неизвестно кто из них бы выиграл в этом забеге. Она бросилась к нему на шею, а он обнял ее так крепко, как только мог.

- Я больше не отпущу тебя!

- А я больше не уйду…. Никогда!

- Прости меня, я… я все сделаю, чтобы ты была счастлива со мной.

Своей правой ладонью она дотронулась до его волос, губами дотянулась до его уха и нежно прошептала:

- Я люблю тебя, я всегда любила тебя. С самого первого дня.

- Но ведь тогда ты отняла у меня игрушку.

- А как я еще могла заставить тебя посмотреть на меня? Дурачок.

Он крепко-крепко обнял ее. К горлу подступил какой-то комок, и глаза наполнились слезами. Это были слезы счастья. Он был по-настоящему счастлив. Они еще долго стояли вот так вот, дыша друг другом, тихо, шепотом признаваясь друг другу в любви.

 

Похожие статьи:

• Вместо тысячи слов
• Снова в игре
• Чудовища на заказ
• Спектакль
• Пегасово благословение

Тень, 8.9 out of 10 based on 11 ratings

Tags рассказ