“Второй шанс”

 

Сыро. Облачно. Серые, налитые свинцом тучи готовы низвергнуть на ссохшуюся от длительной засухи землю живительную влагу. Наконец-то, дождались. От невыносимой жары уже казалось, что плавится кожа.

Пасмурная погода вполне подходила к моему настроению. Правда, я уже и не помнил, когда оно было другим.

Супруга. Сука. Пока не попьет кровушки, спать не ляжет. Как так можно? И всегда есть повод. Вчера это было из-за работы – задержался, и началось! Впрочем, работа, друзья, дочь – составляют костяк её раздражителей. Пробовал отмалчиваться, но от этого она распаляется еще сильнее.

Телефонный звонок болезненно вырвал меня из сна. Гребанное утро! Почти не спал. Зато у нее, похоже, было все отлично. Трахнула меня –  после ссоры это уже традиция – и довольно засопела. Даже не заметила, как я среди ночи ушел в гараж.

- Юрий Николаевич, доброе утро! Извините, что так рано, но у нас ЧП, – голос дежурного неприятно отдался звоном в голове.

- Погоди…

Я отложил куртку, которой укрывался, и сел на старом скрипучем диване. С силой потер ладонями лицо, встрепенулся и снова поднес телефон к уху.

– Что случилось?

- У восточного водохранилища какой-то рыбак выловил руку синтетика. Водолазы и криминалист уже там.

- С какой стороны заезжать?

- От маслоцеха.

- Хорошо, скоро буду.

 

Облака стали угрожающе черными, будто в них вылили банку чернил. Непривычные сумерки для восьми часов утра. Лишь бы не пришлось работать по колено в грязи, неасфальтированная дорога расплывется быстро.

Голова словно ватная, не своя. Кажется, что в ней потрескивают поленья, отдавая искрами, ослепляя глаза. Я в очередной раз встряхнул ею.

Рука синтетика… Неужели производственный брак, который попал туда случайно?

А если не случайно, то это можно приравнять к убийству, ведь синтетик – тот же человек, сознанием, по крайней мере. В прошлом умирающий, безнадежно больной инвалид, – но человек же. Просто его разум оцифрован и перенесен в биосинтетический организм. Вот такая блажь свихнувшегося на передовых технологиях общества. Нет, это хорошо, что у безнадежно больных и отчаявшихся пожить нормальной жизнью людей появился второй шанс, вот только сфера профессиональной деятельности “новых людей” сократилась до минимума. Спорт.

Не известно, кто это придумал, и чем это объяснялось, но, даже не смотря на целый ряд  протестов, митингов, исков позиция «Синтэл Корпорейшн» оставалась нерушима, как их офис в центре Мейнсити – главного города Земли. Стоэтажное, мать его, здание. С филиалами в каждом городе на всех пяти континентах. Согласился, подписал – всё, ни свиданий с родными, ни прочих поблажек. Полная изоляция. Никаких контактов с людьми. Синтетики могут быть настолько сильны, что признаны потенциально опасными для обычных людей. Здравствуй, золотая клетка!

Естественно, созданием синтетиков-спортсменов дело не ограничилось. Сразу же образовалась и альтернатива традиционным видам спорта – синспорт, под полным протекторатом фирмы-триллиардера.

Синспорт оказался более зрелищным и, самое главное, чем-то новым. Интерес к традиционному спорту падал на глазах. Зато возросло число человеколюбов, ценителей прав и свобод. «Навязать безногому инвалиду игру в футбол или безрукому  бокс – аморально, мерзко, как это так?» Вот так. Ответ один – не хочешь, подыхай или влачи жалкое существование недочеловека.

Но все эти крики, протесты и митинги сошли на нет, как только в «Синтэл Корпорейшн» заявили о гарантии вечной жизни для синтетиков.

И вот же вопрос: откуда взяться руке синта в водохранилище, если синспортсменам обещают вечную жизнь?..

 

Предчувствия не обманули меня. Небеса разверзлись и обрушили на землю настоящий ливень. Дворники работали на полную, но видимость от этого не улучшалась. Я выругался, глотнул пару таблеток астрагала и, приметив маслозавод, свернул к водохранилищу.

Когда я прибыл на место, водолазы, сгрудившись под козырьком близлежащего ангара, нервно курили и опасливо поглядывали на свою находку.

На берегу, разворотив заросли жухлого камыша, громоздилось три увитых водорослями контейнера. Криминалист, трудяга-кореец, прозванный в отделе Нелза, за необычный выговор слова «нельзя», ссутулившись, брел от контейнеров под навес.  Я вышел из машины. Новые, но недорогие ботинки с плеском ушли в грязь. Плевать. Такие уж издержки профессии. Каждому свое. Да я никогда и не относил себя к числу зажравшихся чистюль.

Чтоб рассмотреть сквозь непроницаемую ширму дождя содержимое открытых контейнеров пришлось подойти к ним вплотную. Я заглянул… «А чего ты ожидал?» – мелькнуло в голове.

Металлические короба контейнеров были доверху утрамбованы синтетическими обломками – потенциальными трупами. Ноги, руки, туловища, головы – куски металла и пластмассы перемешались в сплошную кашу. «Может отходы», – мелькнула у меня призрачная надежда и сразу угасла. Ну уж нет, такого подарка своему «любимцу» судьба не подкинет. А вот гору трупов и вагон проблем, пожалуйста. Если корпорация имеет к этому отношение, а она не может не иметь, то дело замнут. И скорее всего оно просто исчезнет, как и причастные к нему люди. Металлических гробов хватит на всех.

Вся серьезность находки только доходила до меня, а рука совершенно самостоятельно уже набирала на телефоне начальство.

У шефа пропал дар речи на несколько секунд. Как я его понимаю! Все, на что его хватило, это выругаться и пообещать немедленно связаться с руководством.

Я подошел к водолазам. На их лицах читался страх.

- Футболисты, – ответил на мой немой вопрос старший и сплюнул.

- Вот нелза без этого перед отпуском, а? Я билеты уже купил. Теперь сдавать надо, а? – спросил у меня криминалист.

Я лишь пожал плечами.

 

Небесное рыдание постепенно сошло на нет. Правда, светлее от этого не стало. Ближний свет фар многочисленных машин мегаполиса отражался от луж и слепил глаза. Я, то и дело жмурился, прогонял сгущающийся в голове туман. Благо, к офису «Синтэл Корпорейшн» можно доехать не напрягаясь – восьмиполосная трасса гарантировала дорогу без пробок.

Начальник перезвонил на удивление быстро.

- «Синтэл» ничего не отрицает. Акты и прочие документы, подтверждающие, что это всего лишь отходы производства, подготовлены и ждут тебя, Юра. Съезди, забери. Это экспериментальная продукция, без мыслечипов реальных людей. Эксперимент не удался. Всю партию забраковали, и повезли на переработку, но неподалеку случилась авария и чтобы куски синтетиков не мелькали во всех СМИ… Это ж скандал, журналюги б такое раздули… – он прокашлялся, – короче, контейнеры сбросили в воду. В общем, обещали, что виновные будут наказаны.

Классическая история о самодеятельности персонала и неведении начальства. От нее за километр несло ложью. Интересно, неподалеку, это где? Ближайшая трасса находится в километрах десяти от водохранилища, а завод переработки и вовсе на другой стороне города.

Светофор показал зеленый, и я свернул вправо. Внезапно по глазам резанул ослепительный свет. Противный скрип резины по асфальту, несущийся навстречу микроавтобус, перекошенные лица водителя и его пассажиров. Сокрушительное столкновение машин. Всё, как одно мгновенье.

 

Свет. Тьма. Свет. Звуки. Марево. Едва различимые расплывчатые силуэты, наконец, начинают обретать резкость. Сплошной тарабанящий шум сглаживается и разделяется в слова.

- Доктор, что с ним? – слышу беспокойный голос жены, вижу её страдальческое ангельское личико. Ах, как она мастерски играет роль скорбящей беззащитной жертвы обстоятельств! Взглянешь на такую – сердце кровью изойдется!

- ДТП. У микроавтобуса отказали тормоза, он выехал на встречную и врезался в машину вашего мужа,  - ответил врач.

Она подошла ближе и, мельком глянув на мое тело, неловко спросила:

- А это.. Ну, ЭТО у него будет работать?

- Понимаю, – голос доктора бесцветен и почти официален. – Не смотря на то, что ноги и руку пришлось ампутировать, ЭТО работать будет.

У меня все холодеет внутри. Память подбрасывает искривленную багряно-серую картинку столкновения: ослепляющий свет фар, замедленное сплющивание машин, взрыв подушек безопасности, крошится пластмасса, гнется и ломается металл, и нестерпимо больно чем-то бьет по левой руке и по ногам.

Кровь. Шок.

Провал в бездонную яму.

Тьма.

 

- Ольга Сергеевна, добрый день! Позвольте выразить вам мои соболезнования. Понимаю, какой для вас это удар. Такое и с кормильцем.

- Спасибо. А вы кто?

- Уран Петрович, представитель «Синтэл Корпорейшн» к вашим услугам.

Молчание.

- Прошу меня простить, время для вас трагичное, но, понимаете ли, работа.

- Да.

- Я к вам с предложением. Надеюсь на ваше… понимание. Откровенно говоря, это в ваших интересах, Ольга Сергеевна. Посудите сами, во что превратится ваша жизнь с калекой на руках? К нам с одной ногой приходят, а тут такое. Давайте сделаем из него футболиста? Нам нужна по-настоящему бойцовская индивидуальность, а ваш муж бывший военный. Понимаю, не совсем уместно лезть сейчас к вам с таким предложением, но вам хорошо заплатят, Ольга Сергеевна. Поверьте, он придет в сознание и сам этого захочет. Спросите, какой она будет его жизнь? Смею заверить – отличной! Полной человеческой свободы в классическом её понимании – нет, а в остальном… Память, воспоминания, цели, стремления – словом все наполнители личности, не побоюсь этого слова. Вторая жизнь и, заметьте, вечная! Такое дается не многим.

- А сколько?…  Ого…. Кх-кх. Что нужно подписать?

 

Как только мои глаза открылись, я вскрикнул. Мне захотелось вскочить, но тело прочно держали ремни. Это я? Или не я? Волна страха накрыла меня ледяным одеялом,  когда множество непонятных, неизвестных ощущений вдруг вспыхнули в мозгу. Я чувствовал каждый миллиметр своего тела: температуру, состояние, состав. А вот привычного биения сердца – не было.

- Что у нас тут? Новый игрок. Кто хозяин?

- Тренер «Лигалайза», уже неделю ждет пополнения. В кругленькую сумму он ему влетел.

- Хорошо. Можете начинать тренировки. Надеюсь, этот персонаж будет получше того бомжацкого хлама, что нам обычно подсовывают.

 

Две шеренги, по одиннадцать таких же, как и я, синтетических организмов, выстроились в небольшом спортзале. Единственные отличительные черты:  номера, цвета плеч и бедер.

- Приветствую новоявленных синфутболистов, – пророкотал появившийся на мониторе плечистый здоровяк. – Именно синфутболисты! Не люди, не роботы, не футболисты, а именно синфутболисты. Компания дала вам вторую жизнь, и если бы не она, то вы уже кормили бы червей, что, собственно, и делает сейчас ваше прежнее человеческое тело. Так будьте любезны вернуть хоть малую толику средств, затраченных на ваше перерождение. Все, что от вас требуется, это работать, выкладываться на тренировках и матчах. Вы уже имеете базовый набор навыков синфутболиста: прием мяча, сила удара, отбор, передача, точность. Самоотверженно работая над собой, вы повышаете эти параметры. Именно этот критерий – самоотверженность, будет влиять на ваше будущее. Вечное будущее! И именно от вас зависит, будет ли оно действительно вечным. Синфутболисты, добившиеся настойчивым трудом определенных заслуг, по окончанию спортивного цикла отправятся на планету Соккерус, чья атмосфера идеально подходит для вечной жизни синтетиков. Тем же, кто не видит смысла в самосовершенствовании, придется переквалифицироваться в специалистов по добыче полезных ископаемых. Согласитесь, рудники, не лучшее место для вечной жизни.

Он оглядел обе шеренги, пристально всматриваясь каждому в глаза.

- И последнее, если кому-то приспичит сломать свое тело, в надежде, что для вашего мыслечипа выдадут новую оболочку, то можете не пытаться. Если это сделать, чип просто-напросто сгорит от разности потенциалов. Кому интересны подробности, могу предложить учебник по физике киберсинтетических устройств. Это, во-первых. А во-вторых, ваши тела ни в какое сравнение не идут с телами живых людей. Они прочны и устойчивы практически ко всем видам внешних воздействий. Так что не нужно думать, что вы хитрее всех. Тренируйтесь, старайтесь быть лучшими – и будет вам рай!

 

- Не сильно-то нас балуют свободным пространством, а? – монотонным голосом спросил у меня тренирующийся рядом синт.

Тренажер натужно гудел под ногами уже несколько часов, и я почти физически ощущал, как величина моей выносливости поднялась на несколько долей пункта.

- Точно, – ответил я таким же «серым» голосом.

- Да и зачем механизму много свободного места. Узеньких проходиков к беговым дорожкам вполне достаточно.

Экономили на пространстве колоссально, ничего лишнего. Даже потолки ровно на той высоте, чтоб не доставать до них головой.

- Это постоянно крутят? – кивнул я в сторону расположенного по центру монитора.

- Да. День – ад, день – рай, так мы называем рудники и Соккерус, и так везде, во всех помещениях. Кнут и пряник, неплохая мотивация, да?

Сегодня экран показывал рудники. Свет ламп едва тлел в облаке бурой пыли. Знакомые силуэты синтов грузили в вагонетки постоянно прибывающую горную породу.

- Не хотелось бы туда попасть, – мой сосед озвучил мысль, наверное, каждого, находящегося в зале.

- А сбежать никто не пробовал? – спросил я.

Он подумал несколько секунд.

- Пробовали, – ответил он. – Какие-то идиоты. Неужели итак не понятно, что у любого устройства должен быть выключатель, а чем мы не устройства? Устройства с интеллектом человека, не более. Нет, у нас единственный путь – выкладываться, бороться на футбольном поле и попасть на Соккерус. Завтра увидишь, это самый настоящий рай! Из-за низкого атмосферного давления  там почти нет людей, и управляют всем синты, понимаешь. Осваивают потихоньку планету, строят себе вечное будущее. И финансирование – будь здоров! А какая там природа, вот увидишь!..

- Видел. Вода, водоросли и камыши, – и я вкратце рассказал ему свою историю.

- Выбрось это из головы. Ни об этом тебе надо думать, – неожиданно ответил он. – Наверняка, это была просто авария, а в таких ситуациях какой только бред в голову не приходит. Помню, у одного знакомого водителя случился в гараже пожар, так он, недолго думая, схватил первую попавшуюся бутыль и начал тушить… растворителем.

Я улыбнулся.

- Знаешь, сколько синспортсменов уходит на пенсию каждый сезон? – продолжил он, – Много, настолько много, что и десятка контейнеров будет мало. Да и это онлайн телевидение еще, видно же всех и каждого. Кто в раю кайфует, а кто уже и в аду чувствует себя на своем месте. Стоп, на рудниках иногда случаются обвалы, может, это они и есть, те самые «тела»…

 

Я играл, выкладывался на полную, во весь немалый ресурс своего синтетического тела. В самоотдаче мне не было равных.

Поначалу, первые несколько лет, меня еще беспокоили спрессованные обломки из моей прежней жизни, но время шло, и они забылись. Какая она, моя прежняя жизнь? Переполненная чужими и своими страданиями, постоянными скандалами, мелочными желаниями бренного тела: пожрать, напиться, потрахаться. Заурядность. Посредственность. Теперь же я счастлив. Каждый матч я стараюсь показать больше, быть быстрее, ловчее. И под рев трибун, чувствуя их слезы счастья и благодарности, я забиваю один мяч за другим. Меня любят, обожают, молятся на меня. Ведь даже когда наша команда уступает сопернику в силе, я все равно забиваю.

Мои показатели росли, и я буквально открыл для себя новый смысл жизни – мне было приятно не просто знать, что они растут, но чувствовать насколько, с наивысшей точностью.

Я жалел лишь об одном: о дочери. Мне часто она снилась. Сны в новом теле утратили свою расплывчатость, стали четкими, даже излишне резкими. Можно было спать и просматривать их словно трехмерный фильм. Если бы не они, то я бы, наверное, сдулся. Терабайты памяти выкидывали совершенно невероятные вещи: моя девочка росла у меня на глазах, она ходила в школу, заводила друзей. Смеялась и грустила.  Жаль только, что я смотрел на это лишь со стороны…

 

Ослепительно яркий коридор, мои шаги отдаются легким эхом. Сегодня последний день на этой планете. Я отыграл более чем достаточно.

- Счастливо долететь! Передавай привет всем нашим! – крикнул мне вслед кто-то из бывших коллег.

Правду говорили, что после всех этих лет в неодушевленном механическом, неживом мире, ты уже мысленно находишься там, на Соккерусе. Среди синего, как глаза моей дочери, неба, неестественно зеленой, как в детстве, травы и блаженной тишины.

В комнате сидело несколько синтетиков из других команд и беседовали.

- Я и не знал, что думать. Цифра моей самоотдачи остановилась на нулевой отметке вчера вечером – и не туда, и не сюда. Весь день сегодня нервничал, куда же меня отправят. А как узнал, думал, расцелую всю команду, – говорил один из присутствующих.

-   А я не хочу туда. Спасибо, насмотрелся за 15 лет по телевизору. Меня здесь любят, уважают. Без меня в центре защиты дыра, не зря меня признали лучшим защитником всех времен. Слава, почет и всё такое… А что там, а? Природа? Свобода? Друзья? Строить жизнь с нуля? – он сделал паузу. – Знаю, что несовершенство конструкции, да и контракт этого не позволят, но почему НЕЛЗА остаться здесь, раз отработал, а?

Меня словно ударили по голове. Перед глазами возникли последние моменты моей человеческой жизни, которую я уже забыл.

- Нелза? Цин Ли? Криминалист из 7-го участка?  – на эмоциях выпалил я, но голосовой аппарат продекламировал привычно и однотонно.

- Да. Мы знакомы?..

 

- Ребята! – крикнул я, ворвавшись в тренажерку.

Сюда я добежал беспрепятственно. Пострадало лишь несколько роботов-охранников, которые пытались меня остановить на выходе из комнаты. Я вырубил их парой ударов.

Все синты моей команды обернулись и удивленно уставились на меня.

- Что случилось? – растерянно спросил кто-то.

- Помните, я рассказывал про контейнеры с телами? Сегодня, в комнате ожидания полетов я встретил нашего криминалиста, который вместе со мной занимался тем делом. В тот же день, что и я, он попал под поезд, и тоже, якобы, случайно.  Наши смерти не случайны. Что-то тут не так…

 

 

Дочка подошла ко мне и улыбнулась. Прядь длинных русых волос сползла на большие печальные глаза. Несмотря на печаль, в них было столько жизни, словно слились мириады вселенных.

Как выросла!

Она взяла меня за руку.

- Прощай папа, я всегда буду о тебе помнить, – тихо сказала она и улыбнулась.

Её лицо померкло, и из темноты проступил огромный цех. Мое неподвижное тело, как и тела пары десятков других синтов, было подвешено к движущейся цепи какого-то фуникулера.

Рука-манипулятор разжалась, и удерживаемый ею синт полетел вниз – раздался плеск воды.

- Вот сука! – выругался бородатый человек за пультом, напротив которого вдруг замерло мое тело. – Всё, амба, ингибитор забит под завязку. Второй раз на моей памяти.

- А что уже такое было? – спросил сипловатый молодой голос сзади.

- Да лет двадцать назад. Наши режиссёры перестарались, решили добавить ролику реализма, вложили одному бывшему пару реплик – мол, я на Соккерусе, я тут счастлив, и все такое. А тут его дружок ролик увидел и как завопит: «Брехня! Мика без мата и двух слов связать не мог, а тут лопочет, как гребаный диктор… Дурят нас! Дурят!» Ну и пошло, поехало…

- И что?

- Что-что, пришлось вырубить целую команду и выкинуть в водохранилище, тут места не было.

- Этих туда же?

- Да. Судя по индикаторам распада, часов десять у нас есть, до реакции успеем.

Я улыбнулся.

wiedzmin & Скрябин

Похожие статьи:

• Игра в гостях
• Воспоминания о минувших днях
• Процесс
• Нарисую небо с губ твоих
• И жизнь, и слёзы, и игра

"Второй шанс", 9.8 out of 10 based on 4 ratings